1.2. Котта, сюркотта и шемиза (женский вариант)

 Про­ект «Шоссы в кон­тек­сте моды»

1.2. Котта, сюр­котта и шемиза (жен­ский вариант)

Фото 1. Слева: Дочь Иеф­фая встре­чает сво­его отца, весело играя на тим­пане. Справа: Дочь Иеф­фая молится в горах, гото­вясь к тому, что отец испол­нит свой обет при­не­сти в жертву пер­вого, кого встре­тит по воз­вра­ще­нии домой, если побе­дит аммо­ни­тян. Фраг­мент листа 13v[1]

Боль­шин­ство жен­щин, изоб­ра­жен­ных на стра­ни­цах Биб­лии кре­сто­носца, сюр­котту не носят. Они одеты только в котту. При­ме­ром могут слу­жить наряды дочери Иеф­фая и ее подруг на фраг­менте мини­а­тюры, пока­зан­ном на фото 1. От муж­ской жен­ская котта отли­ча­ется своей боль­шой дли­ной и тем, что у нее нет раз­реза на подоле. Счи­та­ется, что раз­резы на муж­ских кот­тах и сюрко дела­лись для того, чтобы в них можно было ездить верхом.

Фото 2. Авес­са­лом с налож­ни­цами сво­его отца. Фраг­мент листа, посвя­щен­ного жизни Давида. Худож­ник неиз­ве­стен. Место и время созда­ния: Север­ная Фран­ция, 1250 г. Мате­ри­алы: тем­пер­ные краски и сусаль­ное золото на пер­га­менте. Раз­меры листа: 32,5×29 см. Музей Пола Гетти, США[2]

Сюр­котта в Биб­лии кре­сто­носца пока­зана лишь в двух эпи­зо­дах. На мини­а­тюре, где изоб­ра­жен Авес­са­лом с налож­ни­цами сво­его отца (фото 2), нари­со­ваны две сюр­котты. Одну из них, вися­щую на жерди, как и рас­по­ло­жен­ные рядом с ней ман­тию и котту, видимо, сле­дует счи­тать одеж­дой Давида или Авес­са­лома и назы­вать сюрко. В таком слу­чае это цивиль­ное сюрко – един­ственно во всем ману­скрипте, кото­рое не имеет частично съем­ных рука­вов. Сюр­котту в дан­ном эпи­зоде носит налож­ница, сидя­щая на ска­мье с краю по левую руку Авес­са­лома. Сюр­котта девушки окра­шена в оран­же­вый цвет. Она намного короче ее зеле­ной котты, также не имеет раз­реза спе­реди, но не под­по­я­сана и напо­ми­нает раз­но­вид­ность фар­тука, кото­рый закры­вает хозяйку не только спе­реди, но и сзади. В такой же оран­же­вой сюр­котте изоб­ра­жена един­ствен­ная дама, при­сут­ству­ю­щая на сва­дьбе Давида и Вир­са­вии (фото 3). Обе оран­же­вые сюр­котты поса­жены на белую подкладку.

Фото 3. Царь Давид при­во­дит Вир­са­вию в свой дом и женится на ней. Фраг­мент листа 42v[3]

Вир­са­вия, на кото­рую наде­вают корону, несо­мненно, изоб­ра­жена, как и сам Давид, в цар­ских одеж­дах, в ком­плект кото­рых ни сюрко, ни сюр­котта, как пра­вило, не вхо­дят. Вме­сто них царь и царица носят мантии.

Фото 4. Давид устра­и­вает пир для Аве­нира и для всех тех, кто при­шел с его женой. Фраг­мент листа 37v[4]

Един­ствен­ный раз царь изоб­ра­жен в сюрко со сня­тыми рука­вами и без ман­тии в эпи­зоде пира (фото 4). Сидя­щая рядом с ним жена Аве­нира носит котту, сюр­котту и ман­тию одно­вре­менно, что также встре­ча­ется только на этой мини­а­тюре. Обра­щает на себя вни­ма­ние раз­рез на ее сюр­котте, сде­лан­ный у гор­ло­вины, кото­рый назы­ва­ется амигό (франц. amigaut). Он снаб­жен застеж­кой. Ее изоб­ра­же­ние допол­няет наши зна­ния о котте и сюр­котте. Ранее счи­та­лось, что амиго застежки не имел и про­сто ска­лы­вался брош­кой. Их изоб­ра­же­ния также при­сут­ствуют на ман­тиях и пла­тьях пер­со­на­жей, напри­мер, на кот­тах доче­рей Лавана (фото 6). А на поясе котты дочери Лота (фото 5) мы можем видеть даже малень­кую сумочку. Между тем, вни­ма­тель­ное изу­че­ние жен­ских пла­тьев пока­зы­вает, что у части из них рукава спе­реди при­шиты к пройме не пол­но­стью. Это гово­рит о том, что руки в рукава жен­щины могли и не про­де­вать. При­ме­ром слу­жат синие пла­тья одной из доче­рей Лота (фото 5) и дочери Лавана Рахили (фото 6).

  Фото 5. Дочери Лота. Фраг­мент листа 3v. Фото 6. Дочери Лавана. Фраг­мент листа 4v

Эти жен­щины изоб­ра­жены впол­обо­рота. Их руки согнуты в локте и выстав­лены впе­ред. В резуль­тате ока­зы­ва­ется видна длин­ная откры­тая щель в пройме. Можно было бы пред­по­ло­жить, что у серого и корич­не­вого пла­тья их сестер рукава также при­шиты не пол­но­стью. Но этого не видно, потому что их проймы на рисун­ках скрыты (двер­ным про­емом и опу­щен­ной рукой).

Фото 7. Пре­да­тель­ство Рихава и Баана, вое­на­чаль­ни­ков Иево­сфея, сына Саула. Фраг­мент листа 38r[5]

Под­твер­ждает дан­ное пред­по­ло­же­ние рису­нок жен­щины на фраг­менте листа 38r, посвя­щен­ного убий­ству Иево­сфея (фото 7). На нем изоб­ра­жена слу­жанка, кото­рая была остав­лена сто­ро­жить вход в жилище Иево­сфея, но заснула. Вос­поль­зо­вав­шись этим, пре­да­тели Рихава и Баан про­никли в дом. На рисунке сидя­щая жен­щина пока­зана сбоку. Поэтому хорошо видно, что она про­дела руки в пройму пла­тья, оста­вив его рукава сви­сать сзади. В резуль­тате стали видны рукава испод­ней рубашки. О том, что это именно шемиза гово­рит ее белый цвет, отли­ча­ю­щий белье от верх­ней одежды, для кото­рой обычно исполь­зо­вали кра­ше­ные ткани.

Фото 8. Вир­са­вия купа­ется на бал­коне сво­его дома. Фраг­мент листа 41v[6]

Оде­тую подоб­ным обра­зом слу­жанку можно видеть еще на одной мини­а­тюре, посвя­щен­ной исто­рии отно­ше­ний царя Давида с Вир­са­вией. Речь идет об эпи­зоде, в кото­ром Давид заме­чает обна­жен­ную Вир­са­вию, купа­ю­щу­юся в бочке на бал­коне ее дома (фото 8). (Инте­ресно, что худож­ник нари­со­вал Вир­са­вию голой, но блед­ными лини­ями обо­зна­чил гор­ло­вину шемизы, чтобы избе­жать упре­ков в без­нрав­ствен­но­сти.) Здесь рукава пла­тья слу­жанки свя­заны двой­ным узлом на спине. Рукава ее шемизы зака­таны, и ее руки обна­жены почти до локтя, тогда как у жен­щин бла­го­род­ного про­ис­хож­де­ния они все­гда закрыты до кистей. Фраг­мент мини­а­тюры, посвя­щен­ной исто­рии Руфи (фото 9), поз­во­ляет одно­вре­менно уви­деть: 1) одежду кре­стьянки – Руфь в эпи­зоде слева, 2) почтен­ной замуж­ней жен­щины – Наоми, све­крови Руфи по пер­вому мужу и дочери по еврей­скому закону, в обоих эпи­зо­дах, сидя­щей в кресле, и 3) пла­тье бла­го­род­ной жен­щины – Руфь в образе дамы в эпи­зоде справа.

Фото 9. Слева: Руфь обмо­ла­чи­вает ячмень, что Вооз дал ей, соби­рает зерна в юбку и, водру­зив пустой мешок на голову, несет их к Наоми, кото­рая сидит в арке перед своим домом. Справа: Наоми рас­ска­зы­вает Руфи, как та смо­жет сде­латься женой Вооза. Руфь уже вымы­лась и пере­оде­лась в более изыс­кан­ный наряд для осу­ществ­ле­ния плана Наоми. Фраг­мент листа 18r[7]

В кре­стьян­ской одежде (эпи­зод слева) пока­заны две фигуры Руфи. Одна из них обмо­ла­чи­вает зерно. На ней котта с узкими и длин­ными рука­вами, кото­рые скры­вают ее руки до кистей. Длина котты поз­во­ляет видеть щико­лотки Руфи-крестьянки. На вто­рой Руфи-крестьянке та же котта, но рукава ее сви­сают сзади, откры­вая такие же узкие и длин­ные рукава шемизы. Подол котты она при­под­няла, чтобы поме­стить в него ячмень. В резуль­тате стало видно, что под­кладки у ее кре­стьян­ской котты нет. Кроме того, стали видны ее голени. Как и дру­гие про­сто­лю­динки, чьи щико­лотки мы можем видеть, Руфь носит шоссы, очень напо­ми­на­ю­щие вяза­ные чулки, выпол­нен­ные с чере­до­ва­нием рядов зеле­ного и жел­того цвета. На мини­а­тю­рах есть также шоссы с соче­та­нием рядов белых и голу­бых ниток, а также белые шоссы. В эпи­зоде справа Руфь-дама одета в котту, длина кото­рой на несколько десят­ков сан­ти­мет­ров пре­вы­шает ее рост. Поэтому подол лежит склад­ками на земле вокруг ног девушки, пол­но­стью их закры­вая и остав­ляя на виду лишь мыски туфель. Допол­няет образ Руфи-дамы голу­бая ман­тия на бело-оранжевой узор­ной под­кладке. Почтен­ная мать семей­ства Наоми тоже одета в длин­ную котту, а также в оран­же­вую ман­тию на голу­бой под­кладке. Ее голову и шею скры­вают два белых плата. Таким обра­зом, судя по мини­а­тю­рам Биб­лии кре­сто­носца, одежда моло­дой дамы пол­но­стью скры­вала ее фигуру, остав­ляя откры­тыми только кисти рук, голову и шею. Замуж­ней даме пола­га­лось закры­вать, кроме того, голову и шею.

Фото 10. В Египте Иосиф отвер­гает авансы жены сво­его гос­по­дина. Она хва­тает убе­га­ю­щего  Иосифа за ман­тию. Фраг­мент листа 5r[8]

Сни­мать рукава пла­тья и пока­зы­вать рукава шемизы на людях было недо­пу­стимо и поз­во­ля­лось только слу­жан­кам. Шемиза на мини­а­тю­рах Биб­лии кре­сто­носца высту­пает как атри­бут бла­го­при­стой­ной жен­щины. Ее отсут­ствие, харак­те­ри­зует даму как непо­ря­доч­ную. В эпи­зоде из жизни Иосифа, где он отвер­гает домо­га­тель­ства жены сво­его хозя­ина (фото 10), та оття­ги­вает вырез своей котты вниз, тем самым при­вле­кая к нему вни­ма­ние не только Иосифа, но и зри­теля. Он, бла­го­даря этому, пони­мает, что шемизы на гре­хо­вод­нице нет. Про­стые кре­стьянки, в отли­чие от Руфи и слу­жа­нок, шемизы не имели, и это не ста­ви­лось им в вину. В итоге сле­дует пред­по­ло­жить, что в жен­ской одежде было три вида пла­тья: 1) котта, 2) сюр­котта без рука­вов, кото­рая наде­ва­лась поверх котты, но исполь­зо­ва­лась крайне редко, а также 3) пла­тье с частично съем­ными рука­вами, как у муж­ского сюрко. Несмотря на то, что у послед­него были частично съем­ные рукава, дума­ется, его логич­нее было бы счи­тать не сюр­кот­той, а кот­той, поскольку оно было длин­ное, под­по­я­сы­ва­лось и наде­ва­лось непо­сред­ственно на шемизу, а не поверх дру­гого пла­тья. Под­клад­кой, видимо, снаб­жа­лась только сюр­котта. У котты Руфи-крестьянки ее нет. В вол­нах подола пла­тьев бла­го­род­ных жен­щин, пока­зы­ва­ю­щих часть его изнанки, под­кладка не обо­зна­чена. Изнанка имеет такой же цвет, что и лице­вая сто­рона, в то время как в ману­скрипте под­кладка все­гда окра­ши­ва­ется дру­гим цве­том. Един­ствен­ное изоб­ра­же­ние, на кото­ром у гос­под­ской котты пока­зана под­кладка – это фраг­мент мини­а­тюры с эпи­зо­дом жерт­во­при­но­ше­ния Маноя и его жены, буду­щих роди­те­лей Сам­сона (фото 10а). Здесь под­кладка длин­ной котты стала вида бла­го­даря тому, что жена Маноя изоб­ра­жена во время дви­га­тель­ной актив­но­сти. Одной рукой она дер­жит подол котты и ветки, а вто­рой – кла­дет их в огонь, насту­пив при этом на лежа­щий на земле край котты. Одно­вре­менно бла­го­род­ная геро­иня пока­зы­вает нам, что она, как и про­сто­лю­динки, носит пест­рые, воз­можно, дей­стви­тельно вяза­ные шоссы. В то же время муж­ские шоссы, кото­рые, как известно, шились из ткани, имеют на мини­а­тю­рах одно­тон­ную окраску.

Фото 10а. Ангел Гос­по­день посе­тил Маноя, из колена Данова, и его бес­плод­ную жену. Ангел обе­щает, что жена Маноя зач­нет и родит сына (бога­тыря Сам­сона). Маной при­гла­шает ангела Гос­пода пообе­дать, но ангел велит Маною совер­шить все­со­жже­ние Гос­поду. Маной выби­рает коз­ленка из стада и поме­щает его на алтарь. Пока Маной льет при­но­ше­ние из масла, а его жена кор­мит огонь, ангел вос­хо­дит на небо в раз­го­рев­шемся пла­мени. Фраг­мент листа 14r[9]

Фак­ти­че­ски жен­щины носили только одно верх­нее пла­тье – котту, кото­рая могла иметь вари­ант с частично съем­ными рука­вами. Ско­рее всего, это было свя­зано с тем, что жен­щины в отли­чие от муж­чин все­гда под пла­тье наде­вали шемизу, кото­рая по сво­ему крою и объ­ему соот­вет­ство­вала котте. А надеть на себя сразу три узких пла­тья – шемизу, а также котту и сюр­котту с частично съем­ными рука­вами (как в муж­ском вари­анте ком­плек­та­ции), и тем более дви­гаться в них было попро­сту невоз­можно. Вари­ант котты с частично съем­ными рука­вами, несо­мненно, был более удо­бен. Его носили, как слу­жанки, так и бла­го­род­ные жен­щины, кото­рым, веро­ятно, было поз­во­ли­тельно сни­мать рукава котты, тем самым обна­жая рукава шемизы, только дома. Однако бла­го­род­ная жен­щина, сиречь поло­жи­тель­ная геро­иня, в таком кон­тек­сте на стра­ни­цах Биб­лии кре­сто­носца пока­зана лишь одна­жды – на мини­а­тюре, посвя­щен­ной Анне Про­ро­чице. На фраг­менте мини­а­тюры, дан­ном на фото 11, Анна нари­со­вана в постели со своим ново­рож­ден­ным сыном – про­ро­ком Саму­и­лом. Обра­щает на себя вни­ма­ние то, что амиго ее шемизы ско­лот брошкой.

Фото 11. Гос­подь услы­шал мольбу Анны и даро­вал ей сына. Она назы­вает его Саму­и­лом (букв. «испро­шен­ным у Бога»). Фраг­мент листа 19v[10]

Изоб­ра­же­ния Анны Про­ро­чицы и двух дру­гих роже­ниц (фото 12 и 13) сви­де­тель­ствуют о том, что даже в постели поря­доч­ная жен­щина не могла быть пока­зана худож­ни­ком в одной шемизе без верх­него пла­тья. На двух дру­гих геро­инь поверх шемизы вме­сто котты с частично съем­ными рука­вами, надето пла­тье с широ­кими рука­вами три чет­верти, кото­рые поз­во­ляют уви­деть лишь ниж­нюю часть длин­ных узких рука­вов рубашки. Видимо, это – домаш­няя одежда. На осталь­ных мини­а­тю­рах она не встречается.

Фото 12. Мать Мои­сея при­ка­зы­вает поло­жить сво­его ново­рож­ден­ного сына в кор­зину из камыша. Фраг­мент листа 7v[11]

На фото 12 дан фраг­мент мини­а­тюры, на кото­ром изоб­ра­жена мать Мои­сея, кото­рая после родов оста­ется в постели. Вто­рой фраг­мент (фото 13) пока­зы­вает еще одну роже­ницу – Руфь, а также Наоми, кото­рая дер­жит ново­рож­ден­ного сына Руфи. Наоми тоже одета в пла­тье с широ­кими рукавами.

Фото 13. Вооз женился на Руфи, и она родила сына Овида, кото­рый ста­нет дедом царя Давида. Фраг­мент листа 19r[12]

Похоже, шемизу бла­го­род­ной жен­щины могли видеть только ее муж и слу­жанка. Нари­со­вав Вир­са­вию в одной шемизе, да еще и с V-образным выре­зом, и без рука­вов (фото 14), худож­ник под­черк­нул пороч­ность этого пер­со­нажа. А мы в резуль­тате узнали, что в сере­дине XIII в. жен­щины носили шемизы и такой конструкции.

Фото 14. Вир­са­вия рож­дает сына. Фраг­мент листа 42v[13]

Изоб­ра­же­ние дру­гой отри­ца­тель­ной геро­ини – Далилы, лишив­шей силы Сам­сона (фото 15), сви­де­тель­ствует о том, что жен­ская шемиза была очень длин­ной. Одев Далилу в гос­под­скую котту, худож­ник при­под­нял ее подол и пока­зал нам низ гос­под­ской же шемизы.

Фото 15. Сам­сон влюб­ля­ется в пре­крас­ную Далилу, не ведая, что она состоит в союзе с фили­стим­ля­нами. Сам­сон откры­вает ей источ­ник своей нече­ло­ве­че­ской силы. Это волосы. Дей­стви­тельно, бритва нико­гда не каса­лась его головы. Когда Сам­сон засы­пает, поло­жив голову на колени Далиле, она тихо отре­зает его волосы. Фраг­мент листа 15r[14]

Еще более инфор­ма­ти­вен фраг­мент мини­а­тюры с эпи­зо­дом сва­тов­ства Иакова к Рахили (фото 16). Рахиль, сто­я­щая в цен­тре, одета в гос­под­скую котту василь­ко­вого цвета. Ее подол девушка довольно сильно при­под­няла спе­реди. Тем самым она поз­во­лила нам уви­деть свою шемизу и уста­но­вить, что ее длина была такой же боль­шой, как у гос­под­ской котты, и ее подол также падал склад­ками на туфли и пол.

Фото 16. Иаков путе­ше­ствует в поис­ках сво­его дяди Лавана. У колодца Лавана Иаков встре­чает дво­ю­род­ную сестру Рахиль, пас­тушку. Иаков сни­мает камен­ную крышку колодца, чтобы Рахиль могла напо­ить свое стадо. Позже, когда Рахиль и ее стар­шая сестра Лия наблю­дают, Иаков про­сит у Лавана руки Рахили. Вза­мен Иаков кля­нется слу­жить сво­ему дяде в тече­ние семи лет. Фраг­мент листа 4v[15]

Такое изоб­ра­же­ние Рахили, на пер­вый взгляд кажется поро­ча­щим ее, непо­нят­ным. Ведь она – обра­зец доб­ро­де­тели. К тому же Рахиль, хотя и пас­тушка, но как глав­ная геро­иня пред­став­лена бла­го­род­ной дамой в гос­под­ской котте. Воз­можно, все дело в том, что худож­ник, обычно рису­ю­щий на мини­а­тю­рах Биб­лии кре­сто­носца геро­иню эпи­зода исклю­чи­тельно в ста­тике, здесь пока­зал ее в дина­мике. То есть он запе­чат­лел то, как ходили в его время дамы в столь длин­ных пла­тьях. Теперь мы знаем, что под­ня­тую часть переда котты они укла­ды­вали при ходьбе на сгиб руки. Подол шемизы они тоже, ско­рее всего, при этом при­под­ни­мали. Но рисо­вать такое, видимо, было строго запре­щено. Не стоит все же забы­вать, что пер­со­нажи мини­а­тюр ману­скрипта – герои биб­лей­ских исто­рий. Более полно пред­ста­вить, как выгля­дела жен­ская шемиза сере­дины XIII в., можно по фото­гра­фии рубашки, кото­рая была най­дена в гроб­нице инфанты Марии, млад­шей дочери Фер­ди­нанда III, короля Касти­лии и Леона, и его пер­вой жены Беат­рисы Шваб­ской (фото 17). Шемиза дати­ру­ется при­бли­зи­тельно 1235 г.

Фото 17. Шемиза, обна­ру­жен­ная в гроб­нице инфанты Марии. Мате­риал: хло­пок. Время созда­ния: 1235 г. Музей коро­лев­ского пан­теона бази­лики Свя­того Иси­дора Леон­ского (Panteón Real de San Isidoro de León) в городе Леоне, Испа­ния[16]

Если сред­не­ве­ко­вого тек­стиля до нас дошло крайне мало, то бро­шек из метал­лов сохра­ни­лось больше. Однако найти дис­ко­вые брошки, кото­рые изоб­ра­жены в Биб­лии кре­сто­носца, мне не уда­лось. Те, что хра­нятся в музей­ных кол­лек­циях, отно­сятся к гораздо более ран­ней эпохе – VII – VIII вв. Одну из дис­ко­вых бро­шей этого пери­ода, при­над­ле­жа­щую Музею Вик­то­рии и Аль­берта, можно видеть с обеих сто­рон на фото 18 и 19.

Фото 18 и 19. Дис­ко­вая брошь (disk brooch). Место и время созда­ния: Кент, Англия, 600 – 700 гг. Мате­ри­алы: серебро, бронза, золото, гра­наты, рако­вина. Диа­метр: 7,6 см. Вес: 100 г. Музей­ный номер: M.109‑1939. Музей Вик­то­рии и Аль­берта, Лон­дон, Англия[17]

Среди укра­ше­ний XIII в. в музей­ных кол­лек­циях мне встре­ти­лись лишь коль­це­вые броши (фото 20). В Биб­лии кре­сто­носца такого типа брош­кой пред­по­ло­жи­тельно ско­лот амиго шемизы Анны Про­ро­чицы (фото 11) и котты Далилы (фото 15), а также слу­жанки матери Мои­сея (фото 12).

Фото 20. Коль­це­вая брошь (ring brooch). Время созда­ния: 1250 – 1300 гг. Куль­тура: бри­тан­ская или фран­цуз­ская. Мате­ри­алы: золото, сап­фиры, гра­наты. Раз­меры: 2,4×0,4 см. Ката­лож­ный номер: 2013.453. Метрополитен-музей искусств, Нью-Йорк, США[18]